часа кружила по окраине, разыскивая общежитие. То ли Володя плохо объяснил,
  то ли я оказалась не очень толковой, но нужное мне здание нашла с трудом.
  Обшарпанный двухэтажный дом притулился между свалкой и забором какого-то
  предприятия и представлял собой довольно унылое зрелище. Непосредственно к
  общежитию было не подъехать: разбитую, в жутких колдобинах дорогу украшала
  гигантская лужа. Я оставила машину рядом с ней и пошлепала к подъезду.
  Нижнюю ступеньку лестницы залило водой, обойти ее возможным не
  представлялось, и я, зло чертыхаясь, прыгнула, едва не тюкнувшись носом в
  обшарпанную дверь.
   В сумрачном холле за стареньким столом старушка и девочка лет семи играли
  в лото при свете настольной лампы, рядом стоял телефонный аппарат,
  перетянутый изоляционной лентой. Услышав, как хлопнула дверь, старушка
  отвлеклась от своего занятия и взглянула на меня.
   - Я к Рязанову Володе, в первую комнату, - сообщила я.
   Девчушка бросилась в боковой коридор и громко позвала:
   - Дядя Вова, к вам пришли.
   Через минуту в холле появился парень лет двадцати пяти в застиранном
  спортивном костюме и с удивлением уставился на меня.
   - Это я вам звонила, - сообщила я. - Сумки у меня в машине.
   - Ага, я сейчас, - засуетился он, посмотрел на тапочки, в которые был
  обут, хотел вернуться в комнату, но потом махнул рукой и пошел к двери. -
  Как там мамаша? - спросил он, все еще приглядываясь