у и в общем-то одобряла ее
  выбор. Бывал Амир­хан на больших семейных праздниках, свадьбах, поминках,
  где собирались все ответвления рода и где Амирхана и в шутку и всерьез
  представляли как жениха Ларисы, а будущий тесть иногда называл его "наш
  сибирский хан" и уверял, что у них в роду тоже некогда были татарские ханы и
  их фа­милия Тургановы -- от степняков.
   То вдруг Амирхан Даутович видел прекрасно изданные книги, те, что
  мечтал написать, когда еще учился в аспирантуре, но так и не написал --
  закрутила, завертела новая жизнь, не то чтобы пи­сать, на чтение порой не
  хватало времени. Но не­ожиданно его пронзила такая боль, что он даже
  вздрогнул. Никогда прежде не задумывался об этом, не связывал: останься он в
  Москве, наверное, совсем иначе сложилась бы жизнь, судьба Ларисы...
   Лариса написала кандидатскую о декоративно-прикладном искусстве
  республик Средней Азии, спе­циализировалась по керамике, исколесила южные
  республики, побывав почти во всех кишлаках, где народные умельцы работали с
  глиной. В свои редкие отпуска он сопровождал ее в таких поездках и, че­стно
  говоря, никогда не жалел об этом. У Ларисы был вкус, чутье, она находила
  забытые школы, на­правления, систематизировала их. Благодаря ее ста­раниям и
  энергии в Москве издали два красочных альбома, рассказывающих о прикладном
  искусстве этих республик, она же организовала три междуна­родные выставки
  среднеазиатской керамики в Цю­рихе, Стокгольме и Турине, не говоря уже о
  вы­ставках в Москве, Ленинграде,