овод, потакал раскрытию преступлений любой
  це­ной? Может, это практиковалось там, откуда вас перевели, но вы работаете
  у нас в районе пять лет, пора бы и уяснить. Я не могу вас благодарить за
  рвение, даже если в данном случае оно касается меня лично. Признание,
  которое вы выбили у этого несчастного, ничего не стоит. Что же до ваших
  методов -- заглядывайте иногда в Уголовный кодекс, советую, иначе мы с вами
  не сработаемся. -- Потом, после долгой паузы, от которой полковника прошиб
  пот, продолжил: -- А этого человека определите на принудительное лечение и
  не числите его фамилию в резерве, чтобы "закрыть" еще какое-нибудь
  оче­редное преступление, память у меня крепкая, не советую испытывать ее.
   Полковнику хорошо была знакома статья, кото­рую имел в виду прокурор,
  когда говорил об Уго­ловном кодексе: именно из-за должностных
  зло­употреблений он с поста начальника областной ми­лиции слетел сначала до
  поста руководителя город­ской службы, затем районной в городе, пока не
  докатился до сельской местности, что, впрочем, ни­как не отразилось на его
  погонах -- может, оттого, что ему до сих пор так открыто, в лицо, никто не
  говорил о служебном несоответствии.
   Едва закрылась дверь за полковником Иргашевым, в коридоре дружно
  прошагали к выходу со­провождающие, еще через несколько минут захло­пали во
  дворе дверцы машин, и площадь перед зданием быстро опустела. В зарешеченное
  окно про­курор видел, как по двору тащился задержанный, он испуганно
  оглядывался,