вжимают. Два десятка собровцев и бамовцев
  из автоматов да пулеметов молотят. Только конченый смертник сможет сейчас
  голову поднять, нас на мушку выловить. Да и он не сумеет: дымно, дружок,
  огненно!
   Кто видел это: по воде, аки по суху? А мы не видели, мы сделали.
  Интересно, хоть подошвы замочили? Замочили, оказывается. Это спереди все
  чистые, а сзади до макушек уляпались. И хохочем радостно. Хорошо смеяться за
  кирпичным сарайчиком.
   А теперь - наверх.
   - Привет, орлы! Все живы?
   - Все, командир, что нам сделается!
   И сам вижу, что все. А только вопрос хороший, и отвечать на него
  весело. Любят на него отвечать.
   Подмогу разгружают, жестянки щелкают.
   - А что там в комендатуре, Змей? Мы видели, ребят понесли?
   - Посекло ребят. У них да у бамовцев девятерых выбило, четверо тяжелые.
   - А наши?
   - Бог миловал. Давай показывай, что тут у тебя.
   - Из-за трубы они бьют, слева от столба. Сначала из кустов справа
  работали, причесали мы их. А труба толстая, из-за нее трудно достать.
   - Так ты смотри: у них прямо за спиной деревья да кусты высокие. Чесани
  по веткам, накрой их сверху осколками.
   - Понял, сделаем!
   Страшная штука - АГС. Двадцать девять гранат легли шахматкой. Тысячи
  осколков сплошной полосой сеются. Не зря за этой машинкой адской и охота
  настоящая идет.
   Дум, дум! Это - ерунда, это - подствольники. Один прямо на верхнее
  перекрытие плюхнулся,