рый, специально от стаи отбился, чтобы командир последним не шел, без
  прикрытия. А сейчас торчит за сарайчиком, и Яцек с ним. Долбят духи туда из
  подствольников. Обиделись, наверное: так купили их красиво.
   Держитесь, братишки! Сейчас наш черед, сейчас мы вас так прикроем, что
  небу жарко станет!
   - Третий, четвертый! Подствольники!
   Кипит зеленка. Небольшой пятачок: метров пятьсот на восемьсот. А мы в
  него три сотни ВОГов из подствольников да две сотни из АГСа, да "Шмелей" и
  "Мух" десятка три. А уж всякого свинца - немеряно.
   Плохо сейчас в зеленке. Так плохо, что хохол-наемник выскочить из нее
  не смог. Проще оказалось сдаться, на посты наши выйти. И приятеля своего
  раненого к нам вытащить.
   Мы, по сути, тоже наемники. На службе у государства. И работу нашу
  стерильной не назовешь. Да только есть она, полоска тонкая, что
  профессионала от ублюдка отделяет.
   Сука подлая! Скажи спасибо, что руки марать не хочется о тварей, что за
  "гроши" братьев своих единокровных убивают.
   А чешутся руки, ох чешутся! И собры орут: "Уберите этих б...й от греха
  подальше!".
   Раненого на носилки, второго - на пинках - в машину. На фильтрационном
  пункте разберутся. Там народ ласковый.
   Хотя падаль такую не сажать надо. Их живьем надо закапывать.
   А вот к духам нет у нас настоящей злобы. У них своя правда, у нас -
  своя. Если на центр Грозного посмотреть, да на траншеи кладбищенские,