ли прорвутся духи на территорию, вовсе нехорошо
  будет. Полдесятка смертников такого шороху наведут, столько пацанов положат,
  что потом хоть в клочья их порви, а горя не поправишь.
   Духи - бойцы серьезные. Хорошо бьются, дьяволы, ничего не скажешь. Да
  наши черти не хуже.
   - Змей - третьему.
   - На связи.
   - Прикрой, нас в упор лупят.
   - Понял. Укройся. Сейчас подствольниками по вашему краю работать будем.
   - Давай, ждем.
   - Ну, ребята, пошли!
  
   И застыли лица. У кого улыбка залихватская к физиономии прикипела, у
  кого - решимость мрачная. А кто орет непонятно что в азарте, сам себя криком
  яростным подстегивает. Ни один не тормознулся. Красиво пошли, как на
  учениях, в цепочку. Вот первая семерка стволы задрала.
   - Третий, укройся!
   - Укрылись.
   - Огонь!
   И пошла черная стайка. Через крышу пошла. Прямо на головы. Чужим и
  своим. Секунд пять она лететь будет. Много это - пять секунд. Очень много.
   Уже первая семерка назад в коридор нырнула, уже вторая на смену ей
  выскочила. И пошла новая стайка, прямо в небо синее, прямо в тучки белые.
   Дум... дум-дум... - а вот и прилетели. - Третий, как легло?
   - Хорошо легло, Змей, хорошо!
   - Не высовывайся, еще будет.
   - Давай!
   А теперь наоборот: на максимальную дистанцию бить будем, чтобы духам на
  задницу ответные гостинцы наши легли, чтобы волна разрывов их прямо на наши
  пулеметы поджала, под огонь АГСа10 безжалостного.