та прекрасная дочь Ветра с ласковым и жестоким характером, как всякая женщина, была своенравна и своевольна; ей нельзя противиться, но нельзя и покоряться... И то и другое приводит ее в ярость. И еще - ее нельзя бояться; трусов море не прощает.
   Пловец не боялся. И то, что конец его очень скор, ощущал просто - как данность. Сил не было. Его то и дело захлестывало с головой, вода попадала в горло, и, оказавшись на гребне волны, он старался вдохнуть как можно больше воздуха, чтобы хватило еще на одно падение и еще на один рывок. Остальное теперь было не важным. Совсем не важным.
   Удар пришелся в лицо, перевернув пловца на спину и сделав беспомощным перед накатом новой волны; бревно-плавун, похожее на большую хищную рыбу, тяжело навалилось на грудь; пловец обхватил его руками, теряя сознание.
   Огромный ледяной вал смешал все в стремительной водяной массе...
   ...А человек снова видел звезды. Они были совсем рядом, крупные, яркие, и Млечный Путь казался осколками Луны, рассыпавшейся в звездную пыль... Кого он вел и куда? С каким-то гибельным очарованием, словно в сонное снадобье, падал он в эту мерцающую лунность и чувствовал, как растворяется в ее бесконечности.
  
  Глава 2
  
   Машины миновали беззвучно открывшиеся ворота и оказались во дворе особняка.
   - Товар прибыл, - доложил дежурный по внутреннему телефону.
   - Пусть Корт поднимется. Сейчас! - приказал Альбер.
   - Есть.
   - Второе. Медики сообщили, что с "трехсотым"?
   - Один из них - рядом, - Дайте ему трубку. - Есть. - Дежурный кивком подозвал врача.
   - Докладывайте.
   - Проникающее ранение в брюшную полость. Судя по всему, смертельное. Он вряд ли выживет.
   - А вот на это мне наплевать - выживет он или сдохнет! Вы слышите - наплевать! - Альбер перевел дух. Кретины! - Отвечайте по существу: через какое время он будет готов для