дцати - тридцати пяти минут.
   - Немедленно ко мне.
   - Есть.
   - Корт, я попросил бы вас задержаться на некоторое время. - Хозяин нажал кнопку. Появившийся "китель" застыл бездушно в дверях, ожидая команды. - Проводите в бокс.
   - Есть. - "Манекен" повернулся в полупрофиль, кивнул Корту, приглашая следовать впереди.
   За окном хлестал плотный дождь. Вода стекала по стеклу, делая его похожим на отлитое мастером произведение; но очертания влажных узоров менялись прихотливо и скоро, можно было любоваться ими бесконечно долго и - думать.
  
  ***
  
   Константин Кириллович Решетов, закутанный в махровый халат, с волосами, еще влажными после ванны, сидел в удобном низком кресле и курил первую за день папиросу. Аромат прекрасного табака наполнял комнату: папиросы он изготовлял всегда сам из смеси турецких, Каролинских и английского трубочного Табаков. В отдельной комнатке стояла и специальная машинка, принадлежавшая еще его деду, затем отцу. Мужчина перемешивал и измельчал табаки всегда вручную, толстым тесаком, и только затем набивал гильзы. Именно во время этого занятия к нему приходили самые светлые идеи.
   Решетов позвонил в колокольчик. Через пять минут появилась горничная с подносом, на нем - чашка свежеприготовленного кофе. Оставив поднос на низком приставном столике, женщина удалилась; он взял толстостенную чашку и с удовольствием отхлебнул обжигающего напитка.
   Просыпался Константин Кириллович не рывком и не сразу. Он всегда с иронией читал какие-то заметки, авторы которых предлагали читательской "пастве" буквально вытряхиваться из постелей, бежать немедля "от инфаркта", лезть под ледяной душ... Эти идиоты сами пытались когда-нибудь выполнить то, что предлагали? Беспросветная глупость!
   Точно с таким же маниакальным самомнением многие сетовали на то, что сон отнимает у людей чуть не треть активной