разозлилась Мышильда и покраснела, она всегда
  краснеет, когда врет.
   - Так я тебе и поверю, - хохотнула я и сосредоточилась на дороге. Мышь
  смотрела в боковое окно и к общению не стремилась. Тут мне в голову пришла
  одна веселенькая мысль.
   - Слушай, а что, если мы действительно отыщем клад?
   - Ну? - не поняла Мышильда.
   - А как же твоя гражданская совесть?
   - А твоя?
   - Что "моя"? У меня совесть хорошо воспитана: не просят - не лезет.
   - А моя от твоей заразилась.
   - Утаишь клад от государства? - ухмыльнулась я. Мышь задумалась, потом
  сказала:
   - Утаю. Частично. Положим, червонцами можно поделиться с государством,
  нам процент положен. А золото, бриллианты... это фамильное. Досталось от
  бабушки. Необязательно языком болтать, что в земле нашли.
   - Ясно, - обрадовалась я. - Алчное и двуличное создание - вот ты кто.
   - А ты... - Мышильда вспомнила, что сидит в моей машине и отдыхать или
  искать клад едет на мои деньги, и с огорчением замолчала.
   Дождь, вопреки прогнозу, так и не начался. Мы мчались навстречу
  неизвестности.
  
  ***
  
   В город предков мы въезжали ближе к вечеру. Он встретил нас садами,
  огромным мостом через реку и громадой древнего собора на холме. Купола
  блестели на солнце, в бездонном небе порхали ласточки, а грудь распирало от
  желания продекламировать что-нибудь подходящее к случаю.
   - "О Волга, колыбель моя..." - вспомнила я начальные строки,