Саша, - заревела я. - Боюсь я, не могу. Он замер в дверях.
   - Марья Павловна, нет здесь крыс, ну какие крысы? Что им тут жрать-то?
   - Вот нас и сожрут.
   - Да что ж ты за дура упрямая, - всплеснул он руками, сам чуть не плача.
  - Давай руку, и пошли. Нельзя на улице, замерзнем, а здесь в сено зароемся.
  Идем.
   Он взял меня за плечи и втащил в сарай, потом со скрипом закрыл дверь. Я
  стояла, зажмурившись, боясь пошевелиться.
   - Руку дай, - сказал Сашка. - Иди за мной.
   Я преодолела несколько метров, ежесекундно готовясь упасть в обморок.
  Глаза зажмурила, голову втянула в плечи, а руки сцепила на груди, слыша, как
  Сашка возится и шуршит сеном, сооружая что-то вроде норы. Наконец он
  удовлетворенно пророкотал:
   - Люкс. Давай сюда. Мышей нет, все ушли в гости в соседний сарай,
  проверено.
   Удивляясь своей живучести, я приземлилась рядом с Сашкой.
   - Кроссовки сними, - сказал он.
   - Не буду, - испугалась я. - Они пальцы объедают.
   - Кто?
   - Крысы.
   - Насмотрелась чертовщины. Снимай, и носки тоже. На, возьми сухие.
   Сашка дал мне носки, и я с удивлением поняла, что они мои собственные. Он
  разулся, определил обувь в сторонку и стащил куртку.
   - Куртку тоже сними, - поучал он меня ворчливо. - Накроемся, как одеялом,
  теплее будет.
   Мы улеглись лицом друг к другу, я подтянула ноги к животу, так теплее и
  от Сашки подальше. Через пять минут он спал, а я прислушивалась