ойки. Однако гараж и хозблок с
  примыкающей к нему баней, судя по протоптанным и наезженным следам, уже
  функционировали...
   Машину оставили за домом, в тени старых лип, вокруг которых монотонно
  жужжал пчелиный рой. Пахло теплыми ароматами скошенной травы, медом и
  полевыми цветами. Разросшиеся вдоль задней стены гаража огромные лопухи
  напоминали Карташову деревню его детства, куда их летом вывозили из детдома.
  Но там еще много было стрекоз, а по вечерам, в речных туманах, пел
  оглушительный хор лягушек...
   ...Карташов помог выйти из машины Броду, который напоминал забойщика
  скота, забывшего надеть клеенчатый передник: вся его грудь была в крови,
  очевидно, натекшая из раны его телохранителя. А сам охранник был
  неподъемный: Карташов попытался его вытащить из машины, но ничего из этого
  не получилось. Он опустил раненого на сиденье.
   - Мне одному их не осилить, - сказал он Броду, - наверное, Москва
  вымыла последние мои силенки.
   - Но Брод уже его не слушал: сильно опадая на левую ногу, он поднялся
  на крыльцо и вошел в дом. Вскоре оттуда показалась мощная фигура человека
  лет 35-40. На нем был темно-синий спортивны костюм, смоляные, гладко
  зачесанные назад волосы и совершенно неулыбчивые глаза. В дверях снова
  показался Брод.
   - Слышь, Серго, это Никола, он тебе поможет перетащить ребят в дом.
   Брод подошел к машине, наклонился над охранником и вложил ему в губы
  зажженную