идимо, к столь легкомысленной манере разговора. - И
  секретарши у меня есть. И охрана.
   - Где же она? - Евлентьев оглянулся.
   - Никому и в голову не придет, что я могу добираться электричкой.
   Электричка - самый безопасный вид транспорта. Здесь никогда не хлопнут.
   - А есть желающие?
   - Сколько угодно.
   - За что?
   - Место под солнцем занимаю. А от этого места многие бы не отказались.
   - Банк, охрана, секретарши, деньги... Чего же тебе еще?
   - У меня нет надежного человека. Д'Артаньяна у меня нет. Мне нужен
  д'Артаньян.
   - Я не владею шпагой и не ношу усов, - Евлентьев попытался смягчить
  резковатый тон Самохина.
   - Научим. Не захочешь - заставим. Усы отрастим. Или приклеим. Я внятно
  выражаюсь?
   - Вполне.
   - Будь здоров. Мне пора выходить.
   - Клиенты ждут?
   Самохин хотел было ответить опять что-то резковатое, но сдержался и,
  подхватив полы длинного черного пальто, шагнул к двери. В последний момент
  обернулся, встретился взглядом с Евлентьевым.
   - Не забудь - восемнадцать ноль-ноль.
   И шагнул в тамбур.
   Проходя мимо окна, он не повернул головы в сторону Евлентьева, не махнул
  рукой, хотя этого вполне можно было ожидать. Похоже, он тут же забыл о своем
  Друге и весь уже был мыслями в банке, в той жизни, которая ожидала его
  где-то в районе метро "Пушкинская".
   Евлентьев взглянул на вокзальные часы. Они показывали десять часов
  одиннадцать минут. Электричка