Он даже. сам озадаченно удивлялся, когда кто-то все-таки покупал у него
  книгу с каким-то совершенно идиотским названием... "Огненная страсть",
  "Необузданные желания", "Экстаз любви"... В этих словах ему виделась та же
  унылая беспомощность, та же надсадная страсть, что и в его голосе...
   Как-то он сам попытался прочитать несколько страниц из этих книг.
  Отменили какую-то электричку, домой возвращаться не хотелось, и он,
  зажавшись в угол зала ожидания на Белорусском вокзале, углубился в чтение.
  Ровно через пять минут Евлентьев с гадливым отвращением захлопнул книгу и
  больше не пытался заглянуть под эти красочные обложки, под эти подолы,
  обещавшие столько наслаждения, столько неземных радостей. Как выяснилось,
  кроме духоты и вони, под подолами ничего не было.
   Этот день для Евлентьева был откровенно неудачным.
   Торговля не шла.
   Побито и подневольно проходил он состав за составом из конца в конец, но
  его товаром никто не интересовался. Может быть, потому что он и сам потерял
  к этим сладостным книжкам и сладеньким шоколадкам всякий интерес.
   Утренняя встреча со старым товарищем, который неожиданно оказался
  преуспевающим банкиром, всколыхнула Евлентьева, да и не могла не
  всколыхнуть, поскольку жизнь его была достаточно тусклой и однообразной. Все
  эти электрички, переполненные вагоны, сквозняковые тамбуры, редкие
  прижимистые покупатели слились в один поток,