просе прозвучала явно хозяйская нотка. Было, было в
  нем этакое снисходительное внимание.
   - И ничего, - ответил Евлентьев, прекрасно понимая, что в этом его ответе
  есть некоторая дерзость, которая вряд ли понравится Анастасии. - И ничего, -
  повторил он. - Живут. Хлеб жуют.
   - Наверное, не только хлеб? - спросила Анастасия и тут же пожалела -
  вопрос получился какой-то кухонный, будто она завидовала гражданам развитых
  стран, которые могут запросто положить на хлеб кусок колбасы. Не могла
  Анастасия позволить себе такого чувства, как зависть, недоброжелательство,
  это было ниже ее достоинства. И пока Евлентьев не успел ничего ответить, она
  задала еще один вопрос, снимая с повестки дня первый:
   - Как торговля?
   - Плохо.
   - Может быть, ты выбрал не то направление? Может быть, надо бы тебе
  работать не по белорусскому, а по киевскому или по курскому направлению?
   - Может быть.
   - Или сменить товар? Некоторые бабули, например, бойко и выгодно торгуют
  "Московским комсомольцем".
   - "Московским комсомольцем" торгуют не только бабули. И тоже выгодно.
   - Кто же еще?
   - А! Поддельная водка, от которой травятся и умирают, поддельные газеты,
  от которых звереют, как от самой паршивой водки, поддельные презервативы...
   - Это интересно! - воскликнула Анастасия. - Что же происходит, к чему
  приводит использование поддельных презервативов?
   - Это приводит к тому, что детей делают по пьянке и они вырастают