слушай... Тут уже для кого-то накрыли? - растерянно спросил
  Евлентьев, не решаясь сесть.
   - Для нас и накрыли.
   - Но ведь... это...
   - Я позвонил сюда заранее.
   - Разумно, - признал Евлентьев и только тогда сел напротив Самохина. А
  тот, не медля, наполнил довольно объемистые рюмки, плеснул в фужеры
  пенящийся боржоми. Пузырьки празднично вспыхнули, освещенные настольной
  лампой.
   - Рюмки у них не великоваты? - спросил Евлентьев, предчувствуя радость
  пиршества.
   - Профессиональные рюмки, - пояснил Самохин. - Любители пьют из
  наперстков.
   - Тоже верно, - опять согласился Евлентьев, продолжая осматривать зал,
  впрочем, точнее будет сказать продолжая восхищаться дубовой отделкой зала.
   - Неплохое местечко? - спросил Самохин.
   - Честно говоря, я даже не представлял, что такие могут быть.
   - Для серьезных разговоров, для красивых женщин, для настоящих мужчин! -
  рассмеялся Самохин. - Изменим жизнь к лучшему! - И, ткнувшись рюмкой в рюмку
  Евлентьева, он быстро выпил. Тому ничего не оставалось, как последовать его
  примеру. И вслед за Самохиным он приступил к закуске.
   - Осетрина - это хорошо, - проурчал Евлентьев.
   - Ничего? - спросил Самохин. - Есть можно?
   - Годится, - ответил Евлентьев, решив, что достаточно воздал самолюбию
  старого приятеля.
   Неслышными тенями скользили где-то за их спинами официанты в черном,
  ожидая, видимо, приглашающего жеста, но Самохин не