ивал меня, раскачиваясь с пятки на носок и поглаживая кинжал на
  правом бедре. "Ну вот, началось, - с тоской зафиксировало сознание, а тело
  начало медленно разворачиваться вправо, чтобы поудобнее долбануть левой
  ногой на уровне диафрагмы - таким ударом я ломаю сосновую плашку толщиной в
  10 см. - Куда ты, тело! - Я вернул ноги на исходное положение и с сожалением
  констатировал, что еще не выпал из режима "война", не успел перестроиться в
  стадию нормального мирного регулирования. - И, наверное, уже не успею", -
  огорченно констатировало сознание.
   - А ты почему такой ловкий, э? - поинтересовался наконец командир
  "духов", просканировав взглядом мою персону. - Ты почему такой загорелый и
  стриженый? Э? Ты офицер, да?
   На что я тут же, не моргнув глазом, соврал:
   - Да какой, в задницу, офицер! Пастух я, бляха, - коров пасу в Ипатово.
  Тифом токмо что переболел - вот оттого и лысый.
   - А откуда ты про газават знаешь? - подозрительно прищурился командир
  боевиков. - Про знамя пророка, э? Ты для пастуха что - то больно шустрый...
   - Дык, телевизер смотрю постоянно, у мине с собой портативный.
  Насмотрелся про вас - все передачи только и говорят про Чечню... - робко
  стал оправдываться я и шмыгнул жалостно носом. - А потом, опять же газеты,
  там, журналы...
   - Ну-ка, покажи документы, - прервал меня лентоносец, и я с тревогой
  отметил, что он переключил внимание на мою супругу, вцепился масленым
  взглядом в Светкины коленки, так неосмотрительно выставленные