усилий индивида и в
  конечном итоге критерий его рационального труда на пути к намеченной цели.
   - Какой тур? - удивился я. - Туда что, туристы ездят? Вот так ничего
  себе!
   - Не торопись, май дарлинг, - полковник подмигнул мне и ловко водрузил
  сковородку на подставку. - Давай поедим, а в процессе я быстренько опишу
  тебе суть.
   Глянув на сковородку, я вдруг ощутил зверский аппетит - до того заманчиво
  выглядели сочные ломти розовой ветчины, обильно залитые яйцом и присыпанные
  зеленым луком.
   - Можно, - согласился я и, вооружившись вилкой, приступил к трапезе,
  слушая между делом рассказ полковника.
   - Там козел один есть, - сообщил Шведов, набив рот яичницей, -
  англичанин. Независимый журналист с громким именем и все такое.
   - Что, совсем плохой? - поинтересовался я в перерыве между движением
  челюстей. - Почему козел?
   - Ну не то чтобы совсем, - поправился полковник. - И, может, вовсе не
  козел. Но фрукт. Короче, хочет книгу писать о справедливой войне чеченского
  народа против российских оккупантов и зверствах федеральных войск.
   - Вот как! - удивился я. - А вы его в расход не вывели?
   - Нельзя, - полковник негодующе взмахнул вилкой. - Плюрализм, бля.
  Демократия.
   - Очень жаль, - констатировал я и насадил на вилку очередной кусок
  ветчины.
   - Согласен, - кивнул Шведов и продолжил:
   - Однако не в этом суть. Ты, насколько я помню, сносно владеешь
  чеченским?
   - Ну, сносно - это сильно, - поправил я. - Понимаю разговорную речь,