равда, Пайл не был такой уж крупной фигурой. Не мог же я
  написать правду о его пребывании здесь или хотя бы о том, что, прежде чем
  умереть, он стал виновником не менее пятидесяти смертей. Ведь это нанесло
  бы вред англо-американским отношениям и расстроило бы посланника. Тот
  очень высоко ценил Пайла, недаром Пайл получил отличный аттестат по одному
  из тех невероятных предметов, которые почему-то изучают американцы:
  искусство информации, театроведение, а может, даже дальневосточный вопрос
  (ведь Пайл прочел такую уйму книг).
   - Где Пайл? - спросила Фуонг. - Него они хотели?
   - Пойдем домой.
   - А Пайл придет?
   - Он так же может прийти туда, как и в любое другое место.
   Старухи все еще сплетничали в холодке на площадке. Когда я открыл дверь
  в свою комнату, я сразу же заметил, что в ней был обыск: она была прибрана
  куда более тщательно, чем обычно.
   - Хочешь еще одну трубку? - спросила Фуонг.
   - Да.
   Я снял галстук и ботинки; антракт окончился: ночь шла своим чередом.
  Фуонг, прикорнув на краю постели, зажгла лампу. "Мое дитя, сестра моя" с
  кожей янтарного цвета. Sa douce langue natale [сладостный говор ее родины
  (фр.)].
   - Фуонг, - окликнул я ее. Она разминала шарик опиума. - Il est mort [он
  мертв (фр.)], Фуонг.
   Держа иглу, она поглядела на меня нахмурившись, как ребенок, который
  хочет понять, что ему сказали.
   - Tu dis? [Что ты сказал? (фр.)]
   - Pyle est mort. Assassine