А мне? - спросил я.
   - Ты грузчик. Не положено, - высокомерно ответил Береславский.
   Вообще, он меня уже достал! Убил бы! Хорошо хоть толстым не зовет. Забыл,
  наверное. Вряд ли из деликатности. Самое обидное, что я, как идиот, выполняю
  все его требования. Но не бросить же его с дырой в легком!
   (Причину ранения он так и не назвал. Наплел какую-то чушь про падение на
  металлический штырь.)
   Мы без приключений добрались по длинному подземелью до "травмы". Нас
  никто не заподозрил. По дороге попадались и врачи в халатах, и разномастно
  одетые люди с тележками. Ефим, как всегда, все просчитал точно.
   У отвилка, ведущего вверх, в "травму", нас уже ждала сестра.
   - Ефимчик, ты опоздал на полчаса!
   - У нас вся жизнь впереди, дорогая!
   Крашеная кукла с восторгом смотрела на своего героя. Видно, ей не часто
  встречались болтуны.
   Мы поднялись в процедурную и закрылись изнутри.
   - Спирта хочешь? - спросила сестра, оценивающе меня осматривая.
   - Не откажусь.
   Она разлила в три мензурки, и в этот момент Береславский, облачавшийся в
  пижаму, потерял сознание. А красное пятно на бинтах начало расширяться
  толчками.
   - Зови врачей! - крикнул я.
   Но сестра сначала позаботилась о своих интересах, доодев Ефима и спрятав
  его сумку, а уж потом позвала хирурга.
   Я просидел там три часа, пока Береславского не вывезли из перевязочной.
  Врач объяснил, что ничего особо страшного, но ране нужен покой.
   Я сел у его