освободившуюся шконку. Я не стал изображать
  благородство, но все это мне не понравилось. Мне не нравится, когда мне
  симпатизирует первый встречный уголовник. Я не Софи Лорен. Меня больше бы
  устроило, если бы мое появление осталось незамеченным.
   Я поблагодарил и приземлился. Варан явно был настроен поболтать.
   - Как звать тебя?
   - Александр Петрович.
   - За что повязали?
   - Пустяки, - улыбнулся я. - Пятерых замочил.
   Вокруг замолчали.
   - Ну да? - охнул Варан. - Не болтаешь?
   Вот теперь мне не понравилось всерьез! Не удивился Варан, даю руку на
  отсечение! Перевод в другую камеру стал понятен. Меня решили добить? А
  зачем? Они же ошиблись квартирой! Ничего не понимаю. А может, у меня уже
  мания преследования?
   - Зачем мне болтать?
   - А работал кем?
   - Бухгалтером.
   - Бухгалтер - и замочил пятерых? - Варан говорил громко, чтобы все
  слышали. Ошибки быть не могло, он готовит пакость.
   - Разные бывают бухгалтеры.
   - Наверное, ты в армии в спецназе был?
   Зря он так быстро. Предупрежден - значит вооружен.
   - А ты, Варан, похоже, и сейчас на службе.
   Это и называется "мертвая тишина". Зал замер. Варан изменился в лице:
   - Что ты, падла, сказал?
   - А что мне еще сказать? Человек пришел в дом, отдохнуть хочет. А ему
  допрос с пристрастием. Что можно подумать? Что ты на службе, уж извини.
   Я ждал броска и был к нему готов. Главное, что удалось не сделать меня
  общей