не походил
  на милиционера в привычном представлении Ефима.
   - Меня, кстати, Володей зовут.
   - Ефим. - Володино рукопожатие, на взгляд Береславского, было излишне
  крепким. - Пошли смотреть жизнь?
   - А не обоссышься? - придирчиво оглядел журналиста Кунгуренко.
   - Не должен, - подумав, ответил Ефим. Ответ, а главное, пауза перед
  ответом Кунгуренко понравились.
   - Ладно, сработаемся.
   И они пошли смотреть жизнь.
  
   Береславский действительно увидел много необычного. Например, позвонив в
  квартиру, где жил недавно освобожденный малый, Кунгуренко повел себя не
  совсем так, как его коллеги из мосфильмовских детективов.
   Заяц (так звали парня), увидев, кто к нему пришел, попытался сразу
  закрыть дверь. Но нет тут-то было! Опер врезал по ней ногой! А потом очень
  эффектно, с правой, заехал Зайцу по морде. Тот грохнулся прямо в узеньком
  квартирном коридорчике.
   Ефим почувствовал себя крайне неловко. То, что он наблюдал, называлось
  предельно просто: полное беззаконие.
   - Что ж так гостей встречаешь? - улыбаясь, спросил Кунгуренко у
  поверженного. - Или ты мне не рад?
   - Рад, Владимир Степаныч. Очень рад, - выпучив глаза и приподнявшись на
  локте, ответил Заяц.
   - Видишь, какая сволочь? - обратился Кунгуренко к Ефиму. - Ему по морде,
  а он очень рад. Разве с такими можно ходить в разведку?
   Из комнаты на шум выбежала заспанная и непричесанная, но все равно очень
  красивая девчонка.