дрогнул и проснулся. Ошарашенно
  покрутил головой, видимо, вспомнив случившееся. Губы дрогнули, но Валька не
  заплакал. Зато не выдержала Лена. Подлетела к сыну, обняла его, прижала к
  груди:
   - Все, все, все, сынок. Все прошло. Папа всех врагов убил. Теперь все
  будет хорошо.
   Валька не выдержал, заревел.
   Но Лена была почти спокойна. Она верила в сына. А то, что произошло с ней
  самой, не казалось ей столь страшным, потому что она понимала: дети, ее дети
  остались в живых лишь благодаря Саше. И еще - благодаря невероятному
  везению. Радость от того, что дети живы, перевешивала все остальное.
   Лена содрогнулась, вспомнив себя под этой скотиной. Она минут сорок
  простояла под нестерпимо горячим душем, чтобы смыть с себя - не грязь -
  ощущение!
   И еще одно, что помогло перетерпеть: враг, оскорбивший ее, был убит ею.
  Умом она понимала, что лишний труп на Сашке никому не нужен. Но ни на
  секунду не пожалела о том миге. И указательный палец до сих пор хранил
  ощущение от курка. И это ощущение не было неприятным!
   Валька успокоился, затих. Потом, прямо в ее руках, как когда-то, заснул.
  Она опустила его в кресло, прошла в другую комнату. Там спала Валентина. Две
  таблетки феназепама - не лучший метод послестрессового лечения, но Лена
  верила в своих детей. Все будет в порядке.
   Она прошла по комнатам. Основные следы дневного кошмара уже были
  уничтожены. Кто только ни наехал сюда: из