тается выкрутиться. Тисла ужасно раздражала такая
  непутевость - ведь парень фактически сам запрятал себя сюда.
   - Скажи спасибо, что здесь влажно. Что мы все моем из шлангов. По
  уик-эндам здесь сидят пьяные, и когда мы в понедельник их вышвыриваем,
  со всех сторон свисает блевотина.
   Тисл окинул взглядом камеры, блестевшие лужицами воды.
   - Хоть ты, Голт, и оставляешь ту дверь наверху открытой, моешь ты
  прекрасно, - заметил он. - Немедленно принеси парню все, что полагается.
  - Эй, ты, - повернулся он к Рэмбо, - думаю, средняя камера тебе
  подойдет. Иди туда, снимай сапоги, брюки, куртку. Оставь на себе носки,
  трусы, свитер. Сними все украшения, цепочки, если есть, часы... Голт, на
  что ты там уставился?
   - Ни на что. я ж вроде бы послал тебя за постелью и всем остальным.
   - Я просто смотрел. Сейчас принесу.
   Он поспешил наверх.
   - Может, напомните, чтобы он запер дверь? - поинтересовался Рэмбо.
   - Нет надобности.
   Тисл прислушивался к звяканью отпираемой двери. Потом стало слышно,
  как Полт ее запер.
   - Начинай с сапог.
   Интересно, чего он ждет? Парень снял куртку.
   - Ну вот, опять за старое. Я же велел начать с сапог.
   - Пол мокрый.
   - А я тебе сказал войти туда.
   - Я войду туда не раньше, чем это будет необходимо. - Рэмбо сложил
  куртку, покосился на лужицы воды на полу и положил куртку на ступеньках.
  Сапоги он поставил рядом, снял джинсы, сложил