ть хозяйкой в собственной квартире, без надоевших советов и подсказок,
  без всех этих "выключи чайник", "сделай музыку потише", "иди ешь, а то
  остынет, двадцать раз греть никто не будет, каждый день одно и то же". Вот
  именно - одно и то же! Как они не понимают, что если изо дня в день
  несколько лет подряд повторять про чайник и музыку, то она просто перестанет
  реагировать. Будет воспринимать эти замечания как данность, как обои в своей
  комнате, - единственное, что осталось в их квартире "совкового". Рисунок на
  обоях Насте очень нравился, и она отстояла свою комнату, не дала ее
  "европеизировать", сказала, что белые стены ей не нужны, что пусть у себя
  родители творят что хотят, хоть нестругаными досками стены обшивают, а ей
  оставят ее любимые обои.
   Хорошие у нее родители, очень хорошие, она их очень-очень любит, но
  все-таки с каким бы удовольствием она жила одна. Она абсолютно все умеет,
  отцу только кажется, что она еще беспомощный ребенок, который не в состоянии
  отвечать за свои поступки. Да и мама тоже все выхватывает у нее из рук.
  Только Настя соберется что-то делать на кухне, как мама тут же лезет с
  советами: это не так, то не правильно, как будто Настя сама не знает, как
  надо. Просто у каждого разные методы: мама по-своему привыкла, Настя -
  по-своему. Зачем же навязывать?
   Настя подняла руки и потянулась изо всех сил. Не хрустят косточки, это
  хорошо. А то отец,