но каждый из них был более
  чувствителен, чем предыдущий. Наконец он понял, что его куда-то тащат,
  задевая связанным телом за деревья и кусты. Черт бы их подрал, этих
  городских, чего в лес суются?! Клин попробовал пошевелиться. Руки за спиной
  были схвачены в кистях толстой веревкой, - он это быстро почувствовал, -
  ноги опутаны почти до бедер. Зачем такие сложности? Столько накручивать
  могут только непрофессионалы. Однако стреляют эти непрофессионалы вполне
  профессионально.
   Похитители стали подниматься в гору, теперь Клин задевал лицом за землю,
  посыпанную щебнем. Внезапно его прошиб холодный пот. Ведь это
  железнодорожная насыпь! Все! Если до этой секунды он в глубине души еще
  надеялся как-то выкарабкаться, то теперь надежды его рухнули. Он понял, что
  с ним сейчас сделают. Не трудно догадаться!
   - Очухался, - сказал незнакомый голос над головой, когда его наконец
  втащили на насыпь.
   - Вот и хорошо, - ответил второй. - Положим его лицом к поезду, чтобы
  видел свою смерть, гад.
   - Вколи-ка ему, чтобы не дергался. А то еще скатится, второй раз придется
  тащить.
   Клин почувствовал, как сквозь куртку и рубашку в предплечье вошла игла.
  По телу разлился огонь - от кончиков ногтей на пальцах ног до самой макушки.
  Опалил и тут же пропал. Тело налилось страшной тяжестью, он не мог
  пошевелить ни рукой, ни ногой, не мог даже слегка повернуть голову.
   - Готов.