свои пальцы еще раз, и она вновь закричала. Однако на этот
  раз глаза ее были закрыты. В их уголках блестели слезы, рот открыт в
  исступлении, будто она задыхалась и ловила воздух.
   В нем пробудилось неведомое ему ранее чувство силы. Он безжалостно сжал
  свои пальцы. Она так вскрикнула от боли, что птицы с пронзительным свистом
  поднялись со своих мест. Широко открытыми глазами она впилась в его лицо и
  молитвенно склонила голову, Почувствовав, как вновь напряглось его тело.
   Было уже темно, когда он собрался покинуть ее. Он чувствовал себя сильным
  и ловким, а трава под ногами напоминала ему ковер.
   Он дошел почти до края поляны, когда ее голос остановил его:
   - Синьор!
   Он обернулся. Она была уже на ногах, и ее обнаженное тело светилось в
  темноте, создавая впечатление, что она вышла из самой гущи земли. Глаза -
  как два притягивающих к себе омута, на лице блуждающая улыбка. Во всей ее
  фигуре чувствовались гордость и удовлетворение. Подружки умрут от зависти,
  когда она им все расскажет. Ведь это не какой-нибудь работяга, не случайный
  сельскохозяйственный рабочий. Это порода, настоящая порода, будущий граф
  Кардинале.
   - Спасибо, - сказала она искренне. Он коротко кивнул, нырнул в лес и
  пропал из виду, прежде чем она нагнулась, чтобы подобрать одежду.
   Только шесть месяцев спустя, находясь в школе фехтования, располагавшейся
  в деревне, Чезаре вновь услышал о ней. Маэстро