- Даже для выпускника русской академии ты очень правильно говоришь
  по-русски. Арабы всегда говорят с акцентом.
  
  Сабих смотрел мне в глаза не мигая, и под этим взглядом я физически ощущал
  нечто. По позвоночнику снизу вверх ползло тепло. Тело как бы вибрировало. Я
  отчетливо ощущал свою макушку, словно мне на голову положили камень.
  
  - Я не араб, и мое настоящее имя не Сабих.
  
  - Ты курд? - спросил я.
  
  Он отрицательно покачал головой.
  
  - Ты иностранец? Разведчик?
  
  - Нет, я родился здесь, в Междуречье. И я не работаю на какое-либо
  отдельное государство.
  
  - Ты ассириец? - продолжал допытываться я, вспомнив, что на территории
  Ирака и Сирии проживают несколько десятков тысяч представителей этой
  древнейшей нации.
  
  - Нет. Не гадай, все равно не угадаешь. Так чего же ты хочешь?
  
  - Не знаю, - честно сказал я. - Просто не могу отделаться от образа вашего
  старика. И во сне его вижу, и чувствую постоянно. Хочется его видеть.
  Прикоснуться к нему.
  
  Сабих понимающе кивнул головой. Лицо его стало непроницаемым, как только мы
  сели в машину. Он сразу же стал другим человеком, не имевшим ничего общего
  с тем жизнерадостным иракским полковником, с которым я еще десять минут
  назад беседовал в кабинете Дануна.
  
  - Ты видел Великого Молчащего. Это очень опасно для обычного человека, но
  вылечить