ую скамью напротив. Я сел и почувствовал легкое головокружение,
  видимо, от царящих здесь ароматов. Тело расслабилось само собой, веки
  отяжелели, сердце стало биться отчетливее, но медленнее. Мне казалось, что
  я ощущаю каждую клеточку своего тела.
  
  Наконец непроницаемый Берос посмотрел мне в глаза и спросил:
  
  - Как ты себя чувствуешь?
  
  - Все нормально, - ответил я, пытаясь отвести взгляд от темных бездонных
  глаз жреца.
  
  - Великий Молчащий примет тебя, но сначала мы побеседуем.
  
  Он встал, достал из сундука, стоявшего у него за спиной, какой-то предмет в
  форме пирамиды величиной со спичечный коробок и поставил на стол передо
  мной. Затем взял с полки хрустальный шарик и подошел ко мне. Чиркнув
  спичкой, Берос зажег пирамидку, которая, потрескивая, начала гореть таким
  ярким белым пламенем, что слепило глаза. Берос, не говоря ни слова, поднял
  шарик на уровень моего лица, и я почувствовал, как мой взгляд словно
  приковало к этому сверкающему шару. Постепенно мной овладело какое-то
  странное состояние. Комната словно исчезла. Исчезли все предметы, исчез
  жрец. Я не чувствовал своего тела, и только сознание как бы парило в
  сверкающей белой бездне. Наконец, бездна приобрела голубоватый цвет.
  Откуда-то сверху раздался тяжелый голос:
  
  - Чего ты хочешь? К чему стремишься?
  
  - К справедливости,