ка усмехнулся. Строгач по партийной линии. Действительно смешно. Но
  такие были времена, когда руки дрожали от одной мысли о партийном взыскании.
  А сейчас от чего они дрожат? От сознания, что ты влез в такую аферу,
  запустил в оборот такие деньги, что при неудаче взыскание будет похуже...
   Он поежился от нового порыва ветра. На миг стало до боли жаль себя. Ему
  позавчера стукнул полтинник, но он не ощущал этих лет. Ведь, как и в
  молодости, казалось, что впереди вечность. Только сейчас в отличие от тех
  небогатых времен у него были деньги, послушные женщины, дорогие автомобили,
  дом - полная чаша. Он достиг многого. И не собирался отступать, отдавать
  что-либо. Еще не так давно ему было плевать и на годы, и на все вокруг, он
  был в целом доволен собой и шел легко вперед... Пока однажды не возникло
  ощущение, что настала пора, когда расхожая житейская истина, что за все в
  жизни надо платить, вдруг грозит обернуться черной реальностью.
   Его уже неделю болезненно глодали дурные предчувствия. Правда, душевное
  беспокойство у него возникло, еще когда только было заключено то чертово
  соглашение. Подписавшись на это дело, он вдруг ощутил, что увязает в болоте.
  И постепенно начал осознавать, что из этого болота ему не выбраться, подобно
  барону Мюнхгаузену, потянув себя за косичку. Обычно эти мысли одолевали его
  ночами, в часы бессонницы, однако рассвет гнал их прочь... Но теперь и яркое
  полуденное солнце не могло