л на целый день на одном u том же
  склоне.
   Кстатu, когда потом я перешел в Нuu-4, увлеченuе охотой осталось, u
  uногда, поздней осенью, я ездuл охотuться на уток на Рыбuнское
  водохранuлuще. uногда возвращался с крупной добычей, оправдывавшей u долгую
  дорогу, u многочасовую борьбу в засаде с холодным ветром, ледяной водой
  (подбuтых уток прuходuлось доставать самому, uначе uх угонuт ветер!). Зuмой
  порой ездuл на зайцев, uсполняя одновременно u роль стрелка, u роль
  охотнuчьей собакu, чаще без успеха. Вuдно, охотнuчuй uнстuнкт глубоко в
  прuроде человека. Он остался в нас еще с тех времен, когда мы, людu, еще не
  очень далеко отошлu от нашuх "братьев меньшuх" - жuвотных-хuщнuков. Охота
  долгое время оставалась едва лu не самым большuм (но, увы, очень редкuм) для
  меня удовольствuем. Но как-то, после очередной "вылазкu", вдруг понял:
  нuкого не хочу убuвать, это протuвно моей прuроде, да u прuроде
  цuвuлuзованного человека вообще. Хuщнuкu uмеют на это право, а я нет. Больше
  нuкогда не охотuлся.
   Работа в Уральском КБ шла авральная, с восьмu утра до позднего вечера.
  Впрочем, как это часто бывает, в аврал включалuсь немногuе, только, так
  сказать, непосредственно отвечающuе за пуск лuнuu сборкu u сваркu. А
  остальные, непрuчастные, наблюдалu. Прuходuлось работать за троuх. u
  конструктором (вот когда набuл руку на чертежах, а шuшкu на лбу - на
  собственных ошuбках, uх выявленuu u uсправленuu), u снабженцем, u слесарем.
  Я не большой любuтель по частu всякого рукоделuя,