заплаканной,
  не покорившейся, а наоборот - злой и надменной, ее бешеная ярость
  приобрела твердость гранита. С пани Софией что-то случилось. Столкновение
  больших надежд с жестокой действительностью превзошло ее силы. Она не
  восприняла падения дочери в ноги, а с мужем, пытавшимся вступиться за
  дочь, перестала разговаривать вовсе. Правда, в куске хлеба и ночлеге она
  не отказала, но на следующий день велела запрячь лучшую карету четверкой
  коней и отвезла дочь законному супругу.
   - С ним сбежала, с ним и живи! - сказала она холодно и упрямо.
   По случаю она осмотрела собственность зятя, после чего настолько,
  насколько еще может затвердеть гранит, затвердело ее упрямство. Она
  оставила злую и несчастную Катарину среди гуляющей по двору птицы, и на
  своей шикарной карете вернулась домой, твердо решив лишить дочку
  наследства.
   Катарина подчинилась судьбе, но сделала это довольно оригинально. К
  родственникам она больше не вернулась. Раз и навсегда, в знак траура по
  утраченной красивой жизни, она надела черное платье и до конца своих дней
  не меняла ни его цвета, ни покроя. Все другие наряды она делала абсолютно
  такими же. С черным, ниспадающим до земли платьем, подол которого сметал
  кучки помета во дворе, она носила белые кружевные воротнички, такие же
  манжеты и белые перчатки. В этом костюме она занималась исключительно
  садом, не прикасаясь к домашнему хозяйству. Сад цвел, все остальное шло,
  как бог