вляется
  английский язык.
   Доктор Эрмитэйдж по многократным неудачным попыткам своих коллег понял,
  что загадка является сложной и глубоко упрятанной и что даже не стоит
  пытаться найти простое решение. Всю оставшуюся часть августа он посвятил
  изучению огромною количества материалов по криптографии: изучил все
  источники в своей библиотеке, проводил бессонные ночи над тайнами
  "Полиграфии" Тритемиуса, "Таинственными буквенными записями" Джамбаттиста
  Порта, "Особенностями шифров" Де Вигенера, "Криптографическими
  исследованиями" Фальконера, изучил книги восемнадцатого века, например --
  исследования Дэвиса и Фикнесса, а также самые современные работы таких
  крупнейших специалистов, как Блэр, фон Мартен и Клюбер. В конце концов он
  пришел к выводу, что имеет дело с одной из тех наиболее утонченных и
  изощренных криптограмм, в которых множество отдельных листов соотносимых
  букв расположены как таблица умножения, и текст составлен при помощи
  ключевых слов, известных лишь самому автору. Исследователи прошлого дали ему
  гораздо больше, чем современные ученые, и Эрмитэйдж решил, что ключ к
  рукописи имеет глубоко древнее происхождение, и без сомнения, прошел долгую
  цепь мистических преобразований. Несколько раз казалось ему, что перед ним
  забрезжил дневной свет истины, однако всякий раз какое-то непредвиденное
  препятствие отбрасывало его назад. Но вот наступил сентябрь, и тучи стали
  рассеиваться. Определенные буквы, находившиеся в определенных местах
  рукописи,