шийся там, очищал себя. Он разделся догола и,
  принял ванну, долго и тщательно намыливая и растирая щеткой каждый сантиметр
  своего тела. Затем он побрился, сняв абсолютно все волосы с тела, за
  исключением коротко остриженных волос на голове. Он сходил в туалет до и
  после принятия ванны, причем во втором случае особенно позаботился о чистоте
  соответствующих частей тела, вымыв их горячей водой и насухо вытерев
  полотенцем. После этого, все еще оставаясь обнаженным, он отдохнул.
   Его метод отдыха всякому непосвященному мог показаться в высшей степени
  жутким, но он был одной из составляющих процесса подготовки. Человек сел
  рядом с другим обитателем комнаты, лежавшим на наклонном столе или каталке с
  рифленой алюминиевой поверхностью, положил согнутые руки на его живот и
  опустил на них голову. Затем он закрыл глаза и, казалось, уснул минут на
  пятнадцать. Во всем этом не было абсолютно никакой эротики и даже
  отдаленного намека на гомосексуализм. Человек на каталке также был обнажен;
  он был гораздо старше первого, с дряблым телом, морщинистый и лысый, если не
  считать полоски седых волос на висках. К тому же он был мертв; но даже в
  смерти его мертвенно-бледное отечное лицо, тонкие губы и густые седые,
  сходящиеся у переносицы брови несли на себе отпечаток жестокости.
   Трое по другую сторону экрана внимательно следили за происходящим. При
  этом "исполнитель" производил все манипуляции, полностью отрешившись от
  всего и ничем