их кивнул, казалось, он снова вжимался в себя, делаясь меньше. Эти
  усилия вызвали у него капельки пота на лбу. Его лицо опять двигалось,
  привлекающий внимание тик дергал уголок рта. Шредер тоже изменился и через
  несколько мгновений выглядел усталым. Его руки безвольно висели, пока он
  шаркающей походкой шел к двери. Кених шел вплотную за ирландцем. Шредер
  повернул ключ и шагнул в коридор. Его помощник и ирландец следовали за ним.
  Кених вытащил ключ и запер за собой дверь. Ключ он отдал ирландцу, который
  автоматически положил его себе в карман. Если бы кто-нибудь заглянул в
  помещение до того, как эти двое немцев убрались прочь, тогда бы он, Кевин
  Коннери, стал трупом. И он знал это.
   Люди в коридоре отдали честь, когда эта троица проходила мимо них и
  выходила на улицу. Уже был вечер, и осеннее солнце опускалось за холмы,
  окрашивая пустынные улицы в сочный винный цвет.
   Какой-то человек, маленький, как обезьяна, сидел за рулем припаркованного
  неподалеку большого "мерседеса". Он играл какими-то рычажками, заставляя
  окна открываться и закрываться...
   - Прикажи ему выйти, - сказал Шредер, когда они подошли к задней дверце
  автомобиля. - Ты сядешь здесь, со мной.
   Коннери дернул головой, приказывая человеку-обезьяне выйти из машины.
  Когда человечек открыл дверцу, Шредер втолкнул Коннери на заднее сидение и
  сам залез внутрь. Он вытащил пистолет ирландца.
   Кених подождал, пока шофер наполовину вылезет из машины,