оковую фразу:
  "Несчастье ждет каждого, кто захочет усесться туда раньше меня".
   Неожиданно он почти вплотную приблизился к креслу.
   - Так вот, - вскричал он, ударив себя в грудь, - мне, Ипполиту Патару,
  смешны наговор и Элифас де Сент-Эльм де Тайбур де ля Нокс, и я сейчас
  усядусь в тебя, заколдованное кресло!
   Повернувшись, Патар собрался устроиться в кресле... Однако, уже
  наполовину согнувшись, вдруг остановился, выпрямился и сказал:
   - Пожалуй, нет, я не буду садиться! Это слишком глупо! Не следует
  придавать значение подобным глупостям.
   И постоянный секретарь вернулся на свое место, по пути украдкой
  коснувшись деревянной ручки своего зонтика.
   Тут открылась дверь, и появился хранитель печати, за которым следовал
  директор. Хранитель печати был из обычных хранителей, которых избирают
  каждые три месяца, но директором Академии в этом триместре оказался великий
  Лустало, один из крупнейших ученых мира. Его вели за руку как слепого.
  Однако зрение у него было хорошее. Просто он настолько отключался от
  действительности, и это было известно, что в Академии решили не отпунильницу
  и оставили одного, как бы давая понять, что , теперь он может быть абсолютно
  спокоен.
   Затем, подойдя к окну и выглянув в пустынный дворик, постоянный секретарь
  и хранитель печати поздравили друг друга с тем, что благодаря своей уловке
  сумели удачно избавиться от журналистов. Еще вчера вечером они официально
  объявили,