ьно
  объявили, что Академия, в полном составе приняв участие в похоронах Максима
  д'Ольнэ, для выборов преемника магистра д'Аббвиля соберется вновь лишь через
  две недели. Все так и говорили "кресло магистра д'Аббвиля", как будто уже
  дважды на это место не избирались новые претенденты.
   Таким образом удалось обмануть газетчиков. На самом деле выборы должны
  были состояться на следующий день после смерти Максима д'Ольнэ,
  следовательно, именно в описываемый нами день, когда Ипполит Патар
  направлялся в зал Словаря. Каждый академик был предупрежден об этом лично
  постоянным секретарем, и чрезвычайное, закрытое заседание должно было
  начаться через полчаса.
   Хранитель печати шепнул на ухо постоянному секретарю:
   - А как с Мартеном Латушем? От него есть что-нибудь?
   Задавая свой вопрос, хранитель смотрел на секретаря с нескрываемым
  волнением.
   - Нет, я ничего не знаю, - уклончиво ответил Патар.
   - Как! Вы ничего не знаете? Постоянный секретарь показал на нераскрытую
  почту.
   - Я еще не смотрел почту.
   - Так смотрите же скорее, несчастный!
   - Что это вы так торопитесь, мсье хранитель печати! - нерешительно
  протянул Патар.
   - Патар, я вас не понимаю!
   - А вы что, очень спешите узнать, что, возможно, Мартен Латуш,
  единственный кто осмелился выставить свою кандидатуру вместе с Максимом
  д'Ольнэ, кстати заранее зная, что его не изберут, вы очень спешите узнать,
  господин хранитель печати,