охо освещенного коридора.
   Итак, на следующий день после того, как пожарный рассказал о своей
  встрече, Ла Сорелли решила улучшить, насколько это возможно, охрану здания,
  которое подпало под дьявольские чары. Окруженная танцовщицами и большой
  группой стажеров в трико, она направилась в вестибюль к привратнику,
  неподалеку от двора администрации, и положила ему на стол подкову. Отныне
  каждый (речь идет не о зрителях), кто приходил в Оперу, должен был
  прикоснуться к этой подкове, прежде чем подняться по лестнице. Тот, кто не
  делал этого, рисковал стать жертвой темной силы, которая овладела зданием от
  подвалов до чердаков. Поверьте, я не придумал эту подкову (так же как и все
  остальное в этой истории), и ее до сих пор можно видеть на столе в
  вестибюле, перед конторкой привратника, когда входишь в Оперу через двор
  администрации.
  
  ***
  
   Теперь вы, вероятно, можете представить себе душевное состояние балерин,
  когда они вошли в артистическую уборную Ла Сорелли.
   - Это было привидение! - воскликнула маленькая Жамме, и тревога танцовщиц
  возросла еще больше.
   В комнате воцарилось мучительное молчание, нарушаемое только учащенным
  дыханием. Наконец, проявляя неподдельный страх, Жамме бросилась в дальний
  угол и прошептала одно слово:
   - Слушайте!
   Всем показалось, что откуда-то из-за двери раздался шелестящий звук. Нет,
  не шагов - как будто легкая шелковая одежда скользнула вдоль двери. Ла
  Сорелли, пытаясь подавить