пли, на длинной,
  гордой, элегантной шее. Когда она танцует, движения ее бедер придают всему
  телу трепет невыразимого томления. Когда балерина поднимает руки и
  напрягается, чтобы начать пируэт, тем самым подчеркивая линии бюста и
  выделяя бедро, мужчины, говорят, готовы размозжить себе голову из-за
  неосуществленного желания".
   Что же касается ее ума, то, кажется, это был установленный факт, Ла
  Сорелли его почти не имела. Впрочем, никто не ставил ей это в вину.
   - Вы должны взять себя в руки, девочки! - сказала она танцовщицам. -
  Привидение? Может быть, его никто и не видел!
   - Мы видели его, - запротестовала одна из девушек, - в черном фраке и с
  головой мертвеца, точно таким же, каким его видел Жозеф Бюке!
   - И Габриэль тоже встретился с ним, только вчера, - , сказала Жамме. -
  Вчера днем, средь бела дня!
   - Габриэль? Хормейстер?
   - Конечно. Ты не знала об этом?
   - И он был в вечернем платье средь бела дня?
   - Кто? Габриэль?
   - Нет, нет, призрак.
   - Да, он был во фраке, - подтвердила Жамме. - Габриэль сам рассказал мне.
  Он был в кабинете режиссера. Вдруг дверь открылась и вошел перс. Вы знаете,
  у перса дурной глаз...
   - О да! - воскликнули все вместе маленькие танцовщицы.
   - И вы знаете, как суеверен Габриэль, - продолжала Жамме. - Он вежлив,
  но, увидев перса, он обычно сует руку в карман и прикасается к ключам. Но на
  этот раз при виде перса он вскочил с кресла и подбежал к замку на двери
  стенного шкафа,