кончил читать письмо, как дверь его кабинета
  отворилась и вошел Арман Мушармен, держа в руках точно такой же конверт. Они
  посмотрели друг на друга и рассмеялись.
   - Шутка продолжается, - сказал Ришар, - и это уже не смешно.
   - Что все это означает? - спросил Мушармен. - Неужели они думают, что мы
  позволим им сохранить ложу за собой навсегда лишь потому, что они были
  директорами Оперы?
   - Я не намерен позволять им продолжать свой обман дальше, - заявил Ришар.
   - Это все довольно безобидно, - заметил Мушармен. - В сущности, чего они
  хотят? Ложу на сегодня?
   Ришар приказал своему секретарю послать Дебьенну и Полиньи билеты в ложу
  номер пять первого яруса, если она еще не зарезервирована, Ложа оказалась
  свободной, и билеты были отправлены немедленно. Дебьенн жил на углу улицы
  Скриба и бульвара Капуцинов, Полиньи - на улице Обера. Оба письма,
  подписанных призраком, были отправлены из почтового отделения на бульваре
  Капуцинов. Мушармен заметил это, рассматривая конверты.
   - Вот видишь, - сказал Ришар.
   Они пожали плечами и выразили сожаление, что такие почтенные люди, как
  Дебьенн и Полиньи, до сих пор забавляются детскими проказами.
   - По крайней мере, они могли бы быть повежливее, - произнес Мушармен.
   - Заметил, что они написали о Карлотте, Ла Сорелли к маленькой Жамме?
   - Мой друг, эти люди больны завистью! Подумай только: они пошли даже на
  то, что заплатили за объявление в "Театральном ревю". Что, им больше нечего
  делать?