трел на штемпель. Город в двухстах милях к востоку. Насколько он мог припомнить, железная дорога обходит его стороной. Ну что ж, направление поисков сужается.
   Одно слово из записки звучало у него в мозгу, точно музыкальная нота, которую берут снова и снова, пока не лопнет терпение.
   Бухта. Бухта. Бухта. Бухта.
   Откуда-то пришло воспоминание о жарком полдне перед самой свадьбой. Они сидели на краю полуразвалившегося причала. Серые от старости доски пахли солью и рыбой.
   - Забавно, - сказала тогда Тэнси, глядя на зеленую воду. - Мне почему-то кажется, что я в конце концов буду там. Я не боюсь, нет, я умею плавать. Но еще в детстве, глядя на бухту - порой зеленую, порой синюю, порой серую, с белыми гребешками волн, залитую лунным светом или затянутую туманом, - я говорила себе: "Тэнси, бухта рано или поздно заполучит тебя". Забавно, правда?
   А он рассмеялся и крепко обнял ее, а зеленая вода билась о сваи, увитые до самого верха водорослями.
   Он гостил в доме ее отца, который тогда был еще жив; этот дом находился поблизости от Бейпорта, на южном берегу нью-йоркской бухты.
   Значит, для нее узкий коридор заканчивается в бухте завтра в полночь.
   Значит, она направляется туда.
   Он позвонил в несколько мест - узнал сначала относительно билета на автобус, потом на поезд и на самолет.
   С самолетом ему не повезло, однако имелся поезд, который доставит его в Джерси-Сити за час до прибытия того автобуса, на каком скорее всего приедет Тэнси, если он правильно все рассчитал.
   Времени на сборы у него вполне достаточно, хватит даже на то, чтобы по дороге на вокзал обменять чек на наличные.
   Норман разложил на столе все три записки - первая была написана ручкой, а две другие карандашом - и перечел их.
   Он нахмурился. Достойно ли ученого пренебречь крохотной возможностью? Отвергнет ли командующий план прорыва из окружения лишь потому,