м случаем с Маргарет Ван Найс, но не смогла выбрать подходящий момент. Мне очень жаль, что пришлось потревожить вас. Такое ужасное обвинение!
   Представляю, что вы чувствовали! - Она, должно быть, неверно истолковала его гримасу. - Разумеется, я никогда не считала вас способным на что-либо подобное, однако мне подумалось, что рассказ девушки не может быть лживым от начала до конца. Она описывала все так подробно!
   Глаза миссис Карр за стеклами очков были большими, как у совы.
   - Должна вам признаться, профессор Сейлор, что некоторые девушки приезжают в Хемпнелл ужасно испорченными. Я прямо теряюсь в догадках, откуда они всего набираются.
   - Хотите узнать?
   Миссис Карр недоуменно воззрилась на него - сова при свете дня.
   - Их портит, - проговорил Норман, - то самое общество, которое стремится одновременно поощрить и подавить одно из важнейших человеческих побуждений.
   Другими словами, их портят безнравственные взрослые.
   - О, профессор Сейлор! Неужели...
   - В Хемпнелле немало девушек, которые стали бы куда здоровее душой и телом, если бы пережили взамен придуманной любви настоящую. Кое-кто из них, надо отдать им должное, уже сообразил, что к чему.
   Норман резко свернул к Нортону, оставив миссис Карр судорожно хватать ртом воздух. Сердце его билось учащенно, губы были плотно сжаты. Войдя в кабинет, он снял телефонную трубку и набрал внутренний номер.
   - Томпсон? Это Сейлор. У меня для вас есть новости.
   - Отлично. Какие же? - ответил Томпсон голосом человека, который сжимает в руке карандаш.
   - Во-первых, тема моего выступления перед родителями студентов звучит так: "Досвадебные отношения и обучение в колледже". Во-вторых, мои друзья-актеры, Ателлы, будут примерно в то же время, то есть на следующей неделе, выступать в городе, и я приглашу их посетить колледж.
   - Но... - Карандаш, по-видимому, выпал из разжавшихся