е непродолжительного молчания.
   - Я совсем забыла про него. Их было так много.
   Норман перелистнул страницу. Прогремел гром, по крыше дома застучал дождь.
   - Норман, а дневник ты тоже сжег? Ты поступил правильно. Я хотела сохранить его, потому что в нем не было записано заклинаний - одни формулы. Я пыталась убедить себя, что это как бы не считается. Но ты молодец.
   Ты ведь сжег его, да?
   Норман чувствовал себя так, будто они играли в "холодно - горячо" и Тэнси подбиралась все ближе к "горячему". Мысли в сфере торжествующе загудели: миссис Ганнисон взяла-таки дневник. Ей известны защитные чары Тэнси.
   Однако вслух он солгал:
   - Да, сжег. Извини, но мне...
   - Ты был прав, - перебила Тэнси, - от начала и до конца.
   Пальцы ее двигались с потрясающей быстротой, хотя она вовсе не смотрела на бечевку.
   В окне при вспышках молний возникала улица с черными рядами деревьев. Дождь перешел в ливень. Норману почудилось, будто кто-то скребется под дверью. Наверняка послышалось; дождь и ветер производили столько шума, что впору было затыкать уши. Немудрено вообразить себе невесть что.
   Его взгляд задержался на узлах, которые вывязывали неутомимые пальцы Тэнси. То были хитроумные, замысловатые на вид узлы; тем не менее они распадались при одном-единственном рывке. Рассматривая их, Норман вспомнил, с каким прилежанием изучала Тэнси "кошачью колыбельку" индейцев. А еще память услужливо подсказала ему, что при помощи различных узелков первобытные люди поднимали и успокаивали ветер, крепили любовные узы, приканчивали на расстоянии врагов - словом, широко и повсеместно пользовались ими. А парки <Парки - богини судьбы в греческой мифологии.> плели нити судьбы. Чередование узлов на бечевке, ритмические движения рук Тэнси унимали тревогу и как будто обещали безопасность. Если бы узлы не распадались!
   - Норман, - пробормотала Тэнси, не отрываясь