но проявившимся стремлением к самоубийству. Но другая, большая, постепенно заражалась весельем Тэнси.
   - Ну? - Тэнси ущипнула его за нос.
   - Идет, - сказал он.
   - Прояви же хоть капельку интереса! - Она спрыгнула со стола и устремилась на кухню, загадочно бросив через плечо:
   - Впрочем, всему своя пора.
   Тэнси выглядела очень соблазнительно. Норман смотрел на нее так, словно их свадьба состоялась лишь вчера, а не пятнадцать лет назад; он видел ее в сто первый раз.
   Испытывая наконец некое подобие облегчения, он опустился в кресло. Что-то твердое и угловатое уперлось ему в бедро. Он вскочил, сунул руку в карман брюк и извлек оттуда револьвер Теодора Дженнингса.
   Норман испуганно уставился на оружие, будучи не в состоянии вспомнить, когда он достал его из стола в своем рабочем кабинете. Потом, бросив взгляд в сторону кухни, он подкрался к серванту, открыл нижний ящик и запихнул пистолет под лежащее в нем белье.
   Когда Тэнси вернулась в гостиную с готовыми сандвичами, Норман читал газету и как раз дошел до интересного места внизу пятой полосы.
  
   Хорошая шутка стоит потраченных на нее трудов.
   Должно быть, именно так рассуждали пока неустановленные шутники из числа студентов колледжа Хемпнелл. Однако нас интересует, каковы были чувства профессора Нормана Сейлора, когда, выглянув этим утром из окна, он обнаружил, что посреди его лужайки сидит каменная горгулия весом в добрых триста фунтов? Ее сняли с крыши одною из принадлежащих колледжу зданий. Как студенты ухитрились отбить статую, спустить с крыши и переправить к дому профессора Сейлора, по-прежнему остается загадкой.
   Нам захотелось узнать мнение президента Рэндолфа Полларда. Он рассмеялся и сказал следующее: "По-видимому, наша программа физического воспитания способствует развитию в молодых телах здорового духа".
   Наша беседа с президентом Поллардом получилась недолгой,