гое. Назвать причину страха он бы не смог. Просто
  чувствовал в темноте некую почти осязаемую угрозу.
   Без видимой причины мороз пробежал по его спине, кожа на затылке
  неприятно заныла.
   - Куда мы направляемся? - спросил Хоуви. - Перехватим по гамбургеру у
  Билла?
   - Что? - Джим непонимающе уставился на приятеля. - А! Ну да. Можно и к
  Биллу.
   - Я не был там с прошлого семестра.
   - Я тоже.
   Хоуви увеличил скорость инвалидной коляски и понесся вперед, затем
  повернул налево и по специальному скату съехал на автостоянку.
   Джим проводил его глазами. Вернувшись в студгородок, он был неприятно
  поражен видом товарища. Тот был бледнее обычного и еще больше похудел - кожа
  да кости. Вообще, он стал как бы меньше и выглядел хуже некуда. Когда Джим
  впервые после лета зашел в комнату Хоуви, сердце у него так и сжалось: какая
  горестная перемена! Друзья никогда не обсуждали болезнь Хоуви - мышечную
  дистрофию. Хоуви разговоров на эту тему не любил, а Джим тешил себя мыслью,
  что болезнь друга удалось как-то приостановить. Сейчас он воочию убедился,
  что мышечная дистрофия штука коварная, неумолимая - и Хоуви ничего хорошего
  не светит.
   Впервые Джим всерьез подумал о том, что Хоуви может умереть.
   Тогда, в комнате Хоуви, Джим вдруг решил перестать прятать голову в песок
  и побеседовать с другом о том, как протекает болезнь, но застеснялся и
  вместо этого завел банальный разговор:
   - Как лето?