е, как орнамент на каменном фризе. Но вот защебетала таинственная
  флейта, налетел новый, более сильный порыв ветра, и тени пустились в пляс.
  Расталкивая их, по штукатурке метнулся изломанный черный силуэт. Это Фрэнк
  стремглав пробежал через двор. Другая дорожка, другие ворота - и он выбрался
  на другую улицу перед жилым комплексом.
   На этой улочке фонарей не было. Тут безраздельно царил мрак.
   На сей раз ветер оказался упорнее и крепче. Когда же он внезапно стих, а
  с ним вместе оборвался нескладный щебет флейты, осталась только давящая
  пустота, словно ветер унес последние остатки воздуха. У Фрэнка заложило уши,
  как при резком перепаде высоты. Он бросился через пустынную улицу к стоящим
  у обочины автомобилям и только на бегу почувствовал, что с воздухом все-таки
  ничего не произошло.
   Лишь четвертая машина оказалась незапертой. Это был "Форд". Фрэнк сел за
  руль, но дверь не закрыл, чтобы в машине было хоть чуть-чуть светлее.
  Обернулся и еще раз посмотрел на жилые дома.
   Дома, погруженные во мрак, спали мертвым сном. Дома как дома. Отчего же
  их вид вызывает такую тревогу?
   Вокруг ни души.
   И все же Фрэнк знал: преследователь близко.
   Он порылся под щитком управления, вытянул пучок проводов и, соединив
  пару, завел мотор. Лишь потом он сообразил, что действует, как матерый
  угонщик: уж не сказывается ли преступное прошлое? Нет, психология не та. Он
  не чувствует, что нарушил закон, не думает о полиции с ненавистью