газет с мэром и представителями
  Ассоциации торговцев и выразив благодарность всем присутствующим, Чейз
  укатил в дареном автомобиле.
   В двадцать минут одиннадцатого он промчался по улицам пригорода под
  названием Эшсайд со скоростью, чуть больше ста миль в час при дозволенных
  сорока, пересек трехрядный бульвар Галасио на красный свет, четырьмя
  кварталами дальше заложил на повороте такой крутой вираж, что на миг потерял
  управление и сшиб дорожный знак. В десять тридцать он несся по длинной,
  круто уходящей вверх Канакауэй-Ридж, соображая, сможет ли выжать из своего
  "мустанга" больше ста миль до самого конца подъема. Игра становилась
  опасной: он мог запросто разбиться, но ему было наплевать. Однако то ли на
  двигателе стоял ограничитель, то ли машина не была предназначена для таких
  выкрутасов, но получилось не так, как ему хотелось. Хотя он до предела
  выжимал акселератор, стрелка спидометра упрямо замерла на восьмидесяти и
  сползла до семидесяти, когда он одолевал подъем. Сняв ногу с педали газа,
  Чейз расслабился и позволил машине скользить по ровной двухрядной дороге,
  которая взбиралась на вершину хребта, главенствующего над городом.
   Справа от дороги резко уходила вверх отвесная скальная стена, а слева на
  пятьдесят ярдов, до самого ограждения у края обрыва, простиралась
  травянистая обочина, поросшая кустарником. Внизу открывалась феерическая
  панорама