ом, что у Атланта наверняка трещала спина. По
  сравнению с восьмидесятыми и девяностыми годами двадцатого века - периодом
  мира и доброй воли - последние четырнадцать лет были ужасны, потому-то юные
  борцы за мир и настроены столь воинственно. Они никогда не знали мира и жили
  с убеждением, что власти предержащие всегда связаны с оружием и разрушением.
  Возможно, будь они постарше и успей застать времена до холодной войны, их
  пламенный идеализм превратился бы в отчаяние, как у большинства. В последние
  предвоенные годы я был еще слишком мал, но едва достигнув двух лет, умел
  читать, а в четыре года говорил на четырех языках. И уже тогда боялся.
  Теперешний хаос прямо-таки сводит меня с ума.
   Много чего случилось. Угроза всепланетной эпидемии чумы. Ядерный инцидент
  в Аризоне, унесший тридцать семь тысяч жизней, - чудовищная цифра,
  неспособная даже вызывать эмоции: поистине, смерть одного - трагедия, смерть
  тысяч - статистика. Ищейки Андерсона успели заразить половину страны, прежде
  чем люди из биохимических подразделений смогли усмирить продукт собственного
  эксперимента. И конечно же, творения лабораторий ИС-комплекса, их ошибки -
  несчастные создания, которых отсылали гнить в лишенные света клетки под
  предлогом необходимости "постоянного профессионального лечения". Так или
  иначе, я выключил радио.
   И стал думать о Ребенке.
   Не нужно мне было браться за эту работу - я знал это.
   И знал, что не отступлюсь.
  
  Глава