слипаться глаза, но даже то, что он видел, с трудом доходило до его
  сознания, и Себастьян ничего не понял.
   Его левая рука согнулась, подставив Белине раскрытую ладонь, все тело
  обмякло. Белина шагнула вперед и уселась ему на ладонь, касаясь ее своим
  гладким теплым телом. Она подняла палец Себастьяна и дотронулась им до своей
  груди.
   И тогда он увидел, что она делает.
   К счастью, выпитое вино не слишком сказалось на быстроте ее реакции, и по
  медленно менявшемуся выражению его лица она заметила, что он взбешен. Белина
  увидела, что его зубы оскалились, как в ту ночь, когда он убил коммерсанта.
  Увидела, как остекленели его глаза, и поняла, что он видит не ее, а какой-то
  старый кошмар из своей прошлой жизни. Его взгляд устремился сквозь вереницу
  лет, не замечая ее упругих маленьких грудей. Белина спрыгнула с его ладони,
  подхватив на бегу одежду. Спрятавшись за корзину с продуктами, она оделась.
   Ее трясло. Она почти явственно представила, как идиот убивает ее, как
  ломает тонкие кости ее ног и спину.
   Когда Белина наконец решилась выйти, декламируя какой-то смешной кусок из
  своей пьесы, Себастьян, казалось, уже забыл о том, что чуть было не
  произошло между ними.
   Они, смеясь, допили вино.
   В стенки грузовика стучал ветер.
   После нескольких ясных дней на улице снова пошел снег. От воя, с которым
  ветер гнал снег по крыше кузова, все тело Белины покрывалось мелкими
  мурашками.
   Когда свет погас, Себастьян почти тут же заснул,