ак же, как спасал раньше. Он был полон
  предвкушения битвы и был готов вновь доказать, насколько он ей необходим.
   Но в этом не было нужды.
   Себастьян стоял, широко расставив ноги, пытаясь понять, что происходит.
  Да, пожалуй, тут действительно разгорелся какой-то жаркий спор, но, похоже,
  в ход шли одни лишь слова, а не кулаки. Никто не был ранен, и, похоже, никто
  и не собирался драться. Все были одеты. Никаких клинков или лезвий видно не
  было, кроме разве того клинка, который покоился в ножнах у принца на боку.
   Куклы обернулись к Себастьяну с таким гневом, словно именно он был в
  ответе за их ссору.
   - Что, черт побери, ты здесь делаешь? - заорала Битти Белина. Она
  подбежала к нему и как будто намеревалась побить его своими крошечными
  кулачками. - Убирайся отсюда! Убирайся!
   Остальные бросились врассыпную.
   Пристыженный своим неуместным вторжением, перепуганный, Себастьян прикрыл
  дверь и помчался по коридору к своей комнате.
   Позади ему почудился какой-то скрип, словно бы дверь отворилась снова. Но
  он не был в этом уверен.
   Он открыл дверь своей комнаты, закрыл ее за собой и запер на ключ. Когда
  он рухнул на кровать, проклиная собственную тупость, ему почудилось, что он
  слышит за дверью голос Битти Белины. Она тяжело дышала, а голос ее был
  смесью гнева и лютой злобы.
   Он дважды назвал ее имя.
   Она не ответила, хотя, без сомнения, слышала его.
   Через час после того, как она выставила его за дверь и все угомонилось,
  он