ишпорить его, и он начинал карабкаться
  вперед быстрее, чем раньше.
   Наконец тоннель вывел его к стене комнаты, погруженной во мрак.
  Вентиляционная решетка была снята, чтобы из тоннеля можно было выйти с
  легкостью. Он знал, что внизу расположена комната, поскольку его пальцы
  смогли нащупать за краем трубы деревянную поверхность панели. Кроме того, он
  определил, что это была не слишком большая комната с низким потолком. Воздух
  в ней был спертым, а отзвук его дыхания - глухим.
   Он хотел только одного: чтобы внизу было больше света, чтобы он мог
  разглядеть ее.
   Ему удалось развернуться внутри этой трубы с тонкими стенками, после чего
  он смог потихоньку сползти в комнату. Он порезал большой палец об острую
  окантовку вентиляционного отверстия, пока нащупывал ногами пол, но это была
  мелкая травма, просто физическая боль. Он давным-давно понял, несмотря на
  то, что размышления давались ему с трудом, что телесные раны - последнее, о
  чем следует беспокоиться.
   Это место было очень темным и слишком теплым - и здесь было тихо, как на
  кладбище. Однако это отсутствие раздражителей немного успокоило его.
  Казалось, что здесь он будет в безопасности - столько времени, сколько
  захочет, независимо от того, какие силы преследуют его. И тем не менее он не
  мог вполне наслаждаться отдыхом и покоем, потому что все время помнил о том,
  что Битти Белина, возможно, попала в беду. Она исчезла вместе с остальными,
  и у нее нет надежды на освобождение.